Если обратиться к истории, то все наши представления о подогретых алкогольных напитках перевернутся с ног на голову. Окажется, что глинтвейн родился в отнюдь не морозном Древнем Риме, а пунш — в еще более жаркой Индии. Да и пили их холодными — так же, как менее древнюю испанскую сангрию. Легенда о ее происхождении — хорошая иллюстрация того, что человеческий выбор определяется прежде всего вкусом, соображения практической пользы вступают в дело гораздо позднее.
Сейчас уже не узнать, каким было вино урожая 1679 года в испанской провинции Ла-Риоха, однако на окрестных феодалов оно произвело столь тягостное впечатление, что они обрушили свой гнев на селения виноградарей и устроили там настоящий погром. Унять их буйство смог только некий, как написали бы в наши дни на сертификате, коктейль на основе виноградного вина, приготовленный одним смекалистым крестьянином. Нехватку во вкусе фруктовых и пряных нот он компенсировал кусочками фруктов, сахаром и специями. Однако назвать его изобретателем ароматизированных напитков можно разве что в части исправления неудачного, кислого или просто скисшего вина. Ведь задолго до этого люди уже экспериментировали с ароматизацией вин, а для усиления пряного вкуса начали его подогревать. Кстати, ароматы горячих паров оказались хорошим лекарством от простуды.
Пряное вино — римский прообраз глинтвейна — называлось Conditum paradoxum (кстати, этот напиток с таким же названием производится в Италии и по сей день). Согласно поваренной книге Марка Гавия Апиция, написанной в I веке н. э., оно варится с медом и добавлением перца, смолы мастикового дерева, лаврового листа, шафрана, фиников и их обжаренных косточек, а затем вновь разбавляется вином. Кстати, добавление смолы в вино было в Античности распространенным способом продлить его жизнь.
Римская империя пала, менялись времена и нравы, но любовь к пряному вину у человечества сохранилась. До Средних веков этот напиток, утратив по дороге свою финиковую составляющую, дожил уже под именем «пимен» (от латинского Pimenta dionica — двудомная пимента, или ямайский перец). Герой рыцарских сказаний Персиваль в романе Кретьена де Труа, написанном в 1182 году, пьет пимен в конце трапезы, более того, ему подносят этот напиток в самый торжественный момент — при выносе легендарного Грааля. В 1307 году знаменитый каталонский врач и теолог Арнальдо де Виланова рекомендовал пимен для лечения самых разных болезней в своем трактате Regiment de sanitat («Правила здоровья»). Однако это едва ли не последнее из дошедших до нас упоминаний пимена. В дальнейшем он получает название «гипокрас» по имени легендарного древнегреческого врача Гиппократа. Что вполне оправдано, учитывая целебные свойства, которые ему приписывали.
Первый из дошедших до нас рецептов гипокраса был записан в 1390 году. Выглядит он следующим образом: «Три унции корицы и три унции имбиря. Одна мера испанского нарда. Гвоздика, стручковый перец, трава галингал (по-нашему сыть, родственник имбиря) и мускатный орех. Майоран и кардамон — каждого по четверти унции. Гвинейские зерна (малагетта, или гвинейский перец) и цветки корицы — того и другого по десятой части унции. Сделай из этого порошок и смешай его». В целом понятно, что напиток этот воспринимался как некое волшебное зелье и к тому же предмет роскоши. Ведь пряности стоили целого состояния, в приведенном же рецепте мы видим не просто их обилие, а какой-то запредельный избыток. Добавим к этому, что и сахар в те времена приравнивался к пряностям и был доступен лишь людям состоятельным.
Вплоть до XVII столетия в состав гипокраса входили только вино и пряности, позднее туда стали добавлять миндаль и фрукты: апельсины, лимоны, яблоки. Постепенно, с удешевлением пряностей, напиток становился в Европе все более популярным, и имя его тоже стало простым и демократичным, далеким от ученой латыни: «пылающее вино» на немецком звучит как Gliiehwein, отсюда в нашей речи появился и «глинтвейн», без которого сегодня просто невозможно представить зимние гулянья и уличные базары в Германии, Англии или странах Скандинавии.
